То, что происходит в нашей стране, может не волновать разве что только столбы на трассе. Поэтому и меня происходящее, конечно, волнует. Я – не ангел, я – человек грешный и грешнее многих.

Случается так, что личное вмешивается в общее и страстное подмешивается к святому. Соломон говорит: «Зловонные мухи портят мазь мироварника». То есть я позволил себе неоднократно с амвона слишком ярко говорить о вещах, которые меня волнуют, и транслировать свое видение ситуации.

Церковь отреагировала на это — вслед за бурей, поднявшейся в интернете. И это справедливо. Теперь Церковь рассмотрит возможность моего наказания или поставит мне на вид, что я приму, в любом случае, смиренно как священник, как христианин.

Что Церковь решит, так и будет. Простит – скажу: «Слава Богу!», накажет – скажу: «Слава Богу!».

Я послушен Церкви и благодарен Богу, что Церковь не оставляет без внимания какие-то вещи – частные или общие, если они угрожают общему миру.

***

С тех пор, как я стал священником, не замолкаю. Меня можно много читать и слушать и при желании натаскать цитат против меня — тоже можно очень много. Не составляет труда дергать цитаты из слов того, кто говорит много.

Дело в том, что моя позиция какой была, такой и остается. Я не люблю пожара и не люблю огонь в горящем лесу. Я люблю огонь в очаге. Считаю: виноваты в пожаре те, кто поджигает лес вместо того, чтобы подогревать камин и согреваться с находящимися в доме. Вот об этом я и говорил в своей проповеди. И согрешил в том, что говорил об этом с амвона.

Поэтому мне и поставлено Церковью на вид, что я, как носящий на себе епитрахиль, высказывал свои личные мысли не по Евангелию, а от себя.

Я признаю, что это действительно неправильно с моей стороны, и что священник в любом случае должен пропускать свои личные эмоции через сито евангельских смыслов. Свое не должно затемнять Божие.